Психолог Людмила Петрановская о причинах школьной травли, почему не нужно запугивать детей экзаменами и как легко педагогу прекратить буллинг. —
Школьная травля
Когда говоришь, что ребенок в школе должен быть счастлив — люди крутят пальцем у виска. Хотя с точки зрения психологии это не какое-то пожелание, это совершенно прагматичная вещь.
Говоря умными словами, миелинизация нервных волокон происходит в состоянии покоя. Освоение чего-то нового происходит только тогда, когда мы не в стрессе. В стрессе мы не учимся. Это два принципиально разных состояния психики: состояние стресса, когда все силы тратятся на выживание и на прекращение состояния угрозы, и состояние развития, поисковой, познавательной активности, когда хочется попробовать что-то новое, развиться, вырасти и так далее. Это два разных состояния, даже физиологически разных.
Откуда в нашей школе появилась мысль, что если ребенка довести до состояния постоянной паники, ужаса перед ЕГЭ, контрольной, чем-то еще, то он от этого будет гораздо лучше учиться — это для меня непостижимая загадка.
Некоторые учителя даже с претензией говорят: «Я смотрю, ваши дети совсем не беспокоятся из-за предстоящих экзаменов». Еще нервный тик не у всех — безобразие, недоработка.
Для среднестатистического школьника пребывание в школе — это смена двух состояний, безнадежной скуки и ужаса. Ему либо страшно, либо скучно. И редко что-то другое, если мы не берем отдельные прекрасные оазисы, а среднестатистически так и есть. Чем ребенку страшнее, чем больше стресс, тем меньше шансов, что он чему-то там научится, просто потому что мозг в это время не способен учиться.
Школьная травля: сколько детей страдают?
Когда скандинавы проводили исследования, оказалось примерно 5% детей в школе подвергаются буллингу, травле с серьезными последствиями. У них 5% — это 40 тысяч детей. Они пришли в ужас, и целые три года их король и премьер-министр не вылезали из телевизора со словами: «Давайте защитим наших детей от травли».
Если посчитаем в России, это будет примерно миллион детей. Представьте, миллион детей каждый день идут в школу как на казнь. И если этого станет на 5% меньше, это очень много.
Это совершенно неоцененный масштаб проблемы, неоцененные последствия. К сожалению, я с этим столкнулась и как родитель в свое время, и последствия очень длительные. Мне даже попадались исследования, которые говорят, что у школьной травли последствия могут быть более тяжелые, чем у семейного насилия.
Мы социальные зверушки, мы зависим от группы, и когда группа нас изгоняет, отвергает, угрожает нам, в ход идут очень древние инстинкты, вызывающие сильный стресс с серьезными последствиями.
Учитель не отвечает за группу детей
Тут мы натыкаемся на еще одну большую проблему — школа не воспринимает тот факт, что учитель работает с группой. Классно-урочную систему не дети придумали — это нам так удобно организовать школьный процесс, мы их делим на классы принудительно, они не выбирают, куда идти. И после этого класс становится группой, и мы должны видеть группу, видеть групповую динамику, групповой процесс.
Моя основная работа — тренер, я тот, кто обучает тренеров. Когда человек работает тренером для взрослых, он идет в группу с пониманием, что это его ответственность, чтобы им было интересно, чтобы его слушали, чтобы не отвлекались, чтобы вышли с тренинга, получив результат.
К сожалению, в школе совершенно нет этого восприятия, что человек работает с группой, и он отвечает за группу, за отношения в ней. А у группы есть своя динамика, свои правила. Это живой организм. Кто-то это чувствует, одаренные педагоги делают это интуитивно. Но вообще-то это ремесло, работать с группой можно научиться.
Где возможен буллинг
Что такое буллинг? Это патологическая, дисфункциональная групповая динамика.
Что такое функциональная группа? Это когда люди объединились, и всем от этого лучше, чем если бы они были сами по себе. Они вместе что-то достигают, чувствуют себя защищенно или интересно, или весело, или что-то еще. И им в группе лучше, чем не в группе.
Дисфункциональная группа — это группа, от принадлежности к которой человек только теряет. Это еще один момент, который часто не учитывается, — что от травли, от буллинга страдают все. Страдают жертвы — понятно. И страдают агрессоры и свидетели.
Мне попадались длительные исследования, которые говорят, что травма свидетеля может быть тоже очень длительной. Те дети, которые сами не являются объектом травли, но просто видят это, испытывают такой мучительный внутренний конфликт, из которого не находят выхода, не находят помощи, ни с кем не могут про это поговорить, и часто это достаточно тяжело переживается.
И у них у самих страх, что они окажутся на этом месте. Его самого никто не трогает, но он видит, что обижают соседа по парте, и понимает, что тут такие правила, что завтра это может случиться с ним.
Это часто недооценивают педагоги и родители. Когда в классе есть травля, в этот момент все дети пострадали, не только жертва.
Где возможен буллинг
«Не понимаю, что на меня нашло»
Дисфункциональность группы — это как болезнь. Если группа этим заболела, заболела травлей, то если вы вытащите ребенка, которого травят, с большой вероятностью через неделю на этом месте окажется другой. Группа уже натренировалась на дисфункцию, она будет это продолжать.
Это то, что совершенно не осознается, и очень часто проблема агрессии сводится к проблеме личности. Вот эти дети, у них какие-то обстоятельства дома, что-то у них с характером, поэтому они травят. У этих детей тоже такой характер, с ним не дружат, как-то его не любят, что поделать.
Но проблема буллинга, травли — это не проблема личности, а проблема группы. Очень многие родители замечают, и я в свое время замечала, когда мой ребенок был в такой ситуации, что те же самые дети, которые в классе могут очень жестоко травить ребенка, оказавшись с этим же ребенком вне класса, например, в очереди в детскую поликлинику, могут два часа душа в душу играть как лучшие друзья. Никакого напряжения. Когда они же оказываются в группе, у них индивидуальный мозг отшибает, их подминает групповая дисфункция.
Часто, когда потом разговариваешь с детьми, которые участвовали в травле, ребенок говорит: «Я вообще не понимаю, что на меня нашло. Сам не знаю, как так получилось. Я вообще-то неплохо к нему отношусь, и не понимаю, как так вышло, что я вместе со всеми улюлюкал, кидал его шапку или что-то еще».
Это мощная динамика, мощная энергия, перед которой дети беззащитны, как минимум до подросткового возраста. Некоторые дети после 12-13 лет имеют достаточно ресурса внутреннего, чтобы сказать — нет, мне это не нравится, я в этом не участвую. Некоторые. Это тяжелая нагрузка, они за это свою цену платят.
Но если мы говорим про детей младше, они вообще ничего не могут этому противопоставить. Они обнаруживают себя уже в процессе. Кто, спрашивается, должен за это отвечать? Это ответственность взрослых, чтобы этого с ними не случалось.
«Просто дерутся»
Тут прежде всего важно с заблуждениями работать.
Например, заблуждение, когда путают травлю и конфликт, говорят: «Ну, они дерутся». Извините, они дерутся все время в разном составе и с разным исходом? Или «они дерутся» — это когда вот эти дети каждый божий день в туалете метелят вот этого ногами? Это не называется «они дерутся», это по-другому называется.
Или известные европейские идеи, вроде нулевой толерантности к насилию, когда мальчикам запрещают друг друга кулаком в бок пихнуть под тем предлогом, что это профилактика травли. Это не профилактика травли, это, как показало исследование коллег, даже, может, и наоборот.
Подавленная агрессия только провоцирует слив ее на слабого. Нормально совершенно, что дети возятся, как щенки, в том числе физически толкают, когда-то и обменяются тычками, оплеухами — ничего страшного, пока это все на равных и без жестокости, подрались — помирились, вместе пошли играть. Проблемы начинаются тогда, когда все на одного, когда получают удовольствие от насилия — это не то же самое, что подраться.
Влезть в шкуру ребенка, которого травят в школе
Учителя действительно часто не понимают, насколько тяжело страдают дети. Им кажется, ну, да, как-то с ним в классе не дружит. Когда начинаешь им рассказывать, что испытывает ребенок при этом, у них глаза становятся круглыми.
Хотя всегда можно понять — примерив на себя. Достаточно представить себе, что жизнь педагога в школе организована так: когда он приходит в школу, никто из коллег с ним не здоровается, когда он идет по коридору, все переходят на другую сторону. Он заходит в учительскую, все разом замолкают и меряют его взглядами, перекидываясь обидными словами. Он приходит на педсовет, садится на свой стул, по два человека с каждой стороны встают и демонстративно пересаживаются.
Он приготовил запись на доске для самостоятельной работы, а в последний момент обнаруживает, что она стерта, вместо этого там нарисована неприличная картинка и написано матерное слово. Он начинает искать классный журнал, обнаруживает, что его нет, а потом находит его в унитазе.
Вопрос к педагогам: сколько вы бы так выдержали? Через сколько дней вы бы бились в истерике, имели сердечный приступ, написали заявление об увольнении? Когда мы примеряем такой ад на себя, мы понимаем, что мы бы уже через неделю захотели бы удавиться, потому что это невыносимо. Только разница в том, что ребенок не может написать заявление об увольнении, и никто всерьез его проблемы не воспринимает. «Ну, да, ну, такие нынче дети. Чего-то они его не любят».
Как школа способствует травле
Если говорить про то, что нужно сделать, и как на это влиять, мне кажется, что первая важная задача — это просто осознание того, что происходит с детьми, осознание цены вопроса, осознание, что это не пустяк, это действительно очень серьезно. И понимание того, как действительно все это связано с отношениями в коллективе, с тем, как устроена сама школа.
Я абсолютно согласна, что часто учитель является провокатором. Поскольку я с приемными родителями много работала, а приемные дети часто оказываются в ситуации буллинга, то я этих историй наслушалась сотни. И могу сказать, что в начальной школе в 90% случаев инициатором буллинга является учитель, очень часто не осознавая этого.
В начальной школе дети очень доверяют педагогу, у них включено поведение следования, они смотрят наставнику в рот, и если учитель про какого-то ребенка, который ему не нравится, не симпатичен, раздражает, мешает, никак не сообразит, что от него требуется, проблемы создает, дает послания, что вот лучше бы его тут не было…
Иногда осознанно и демонстративно, а иногда даже не понимая этого. Просто так закатывает глаза, просто так вздыхает, давая понять группе, что этот человек вредит группе, без него мы бы жили лучше, без него наша группа была бы успешнее, он тянет класс назад. А дети гиперлояльные. И запускается травля, а потом: «Ой, они почему-то с ним не дружат, даже не знаю, что делать». Это очень важно отслеживать и учить этому педагогов.
Как можно прекратить травлю в школе
На самом деле при всей болезненности этой проблемы, при том, что она распространена повсеместно почти, при понимании, что это работа на годы, — как ни странно, при желании улучшение наступает довольно быстро. Я много раз это наблюдала и слышала от родителей. Ребенок страдал два года от травли в классе. Сменился учитель по независящим обстоятельствам — в декрет ушла одна, пришла другая, у которой были другие представления о том, как нормально строить отношения в ее классе.
Она не проводила какую-то специальную работу по преодолению буллинга, она просто увидела пару раз и дала прямые и косвенные послания: «Что это, дети, у вас происходит? Разве это правильно? У нас так не будет. Мы так друг с другом обращаться не станем».
Проходит две недели, мама говорит: «Волшебное превращение — ребенок перестал плакать, ребенок перестал температурить перед каждым выходом в школу, у него появились внезапно друзья, вдруг оказалось, с ним дружат». Ребенок не изменился вообще, как вы понимаете, просто пришел другой взрослый, который задал другие правила игры. Эти лояльные второкласснички, они тут же, как зайки, подстроились под авторитетного взрослого, и что от них хотели, они тут же выдали на-гора.
Тут с одной стороны, очень большая проблема, а с другой стороны, при желании и правильном подходе улучшение наступает достаточно быстро. В лучших случаях хороший результат достигается на глазах — было бы желание и было бы понимание.
Я очень рада, что исследования ведутся, что вообще в этом году тема школьной травли возникла, зазвучала громко. Мне кажется, что если мы начали наводить резкость и говорить, то и результат будет, просто даже от изменения отношения.
Комментарии