Годам к пяти к туманному «как будто» прибавляется импульсивное «я сам». И часто ребятишки начинают питать слабость к пистолетам и трансформерам. Модно. У Пети есть, мне тоже надо. Детскую агрессию (на которой ииграют бессовестные производители «военных игрушек») приходится принять как данность — она никуда не денется, дажеесли вы откажете ему в трансформере и будете читать добрые сказки Андерсена на ночь. Дитя все равно начнетвсе рушить. Что же с этим делать? Если малыш настойчиво, слезно просит: «Хочу Терминатора!» — что ж,придется купить. Но не поощрять эту игру. И не пускать ее на самотек. Ей нужно придать смысл не со знаком минус, а сознаком плюс. То есть, чтобы финалом игры не была смерть.
К примеру, вы с сыном построили поселение индейцев. А он так и норовит потоптать вигвамы и попереворачивать каноэ. Тогда вы скажите, что это неповоротливые медведи порушили поселение, но люди все успели скрыться в лесу. И потом специальным отваром из трав усыпили зверей на сутки и уволокли в леса. Один мальчик после обеда любил погромить свои железные дороги и поразбрасывать кубики.
Родители (с помощью психолога) придумали, что это ежедневный послеобеденный салют. Постепенно мальчик стал разбрасывать кубики с криками: «Ура! Салют!» Даже игре «в войнушку» можно придать общечеловеческий смысл — попытаться вызвать сострадание к воображаемому противнику. И пистолеты лучше покупать водяные или такие, которые стреляют конфетами. Идя на компромисс с чадом, знайте, что из «агрессивных» персонажей лучше выбирать индейцев, ниндзя, альпинистов, полицейских. Но не роботов. Когда в игрушке сочетаются признаки организма и механизма, это опасно для психики ребенка. Робот — это вроде бы и человек, а внутри у него шестеренка или компьютер. Дитя станет относиться к живым существам как к чему-то, что можно подкрутить, подправить и восстановить (может, это прозвучит громко, но так и вырастают диктаторы).
Комментарии